| Darksage | Дата: Суббота, 27.07.2019, 09:33 | Сообщение # 12 |
 Живу я тут
Группа: Администраторы
Сообщений: 23540
| 
Дорога от Лондона до Аксминстера, расположенного на юго-западе Англии, занимает чуть более двух часов. Здесь проживает Иэн Гиллан — фронтмен «Deep Purple» и один из величайших рок-вокалистов всех времен. Музыкант сам встречает меня на вокзале и предлагает тур по местным достопримечательностям, которые здесь можно сосчитать по пальцам. Гиллан ведет машину самостоятельно — аккуратно, но быстро.«Основное время я с семьей провожу в Португалии, в маленьком городке на берегу Атлантики, — рассказывает вокалист "Deep Purple" — А здесь у меня моя английская резиденция. Тут тихо и спокойно. У меня дом на холме, оттуда прекрасный вид на океан и береговую линию. Город старинный, основан римлянами почти полторы тысячи лет назад». Чувствуется, что Гиллану тут комфортно — он обжился в этих местах, и определенно знает каждый камень.
«Погода тут хорошая, — продолжает Иэн. — Но только если шторм не нагрянет. Вот тогда держись. Ветер с запада нагоняет такие волны, что смывает целые дома с береговой линии, несмотря на дамбу».Гиллан говорит, что мы проезжаем «его паб». Я интересуюсь, не его ли это заведение, памятуя о бизнес-проектах музыканта, которым он занимался в первой половине 70-х во время творческой паузы. «Просто захожу сюда пропустить стаканчик-другой, — отвечает певец. — Раньше тут можно было любую рыбу купить, прямо у рыбаков в порту, а теперь с этими их санитарными нормами ничего не осталось. Рыбу с пирса продавать запрещено — иди в супермаркет. А там, сам понимаешь, чем торгуют. Убили местное производство, короче. Главная достопримечательность — Юрское побережье: динозавры, раскопки. Между прочим, женщина его открыла, еще триста лет назад. Все, что накопали, потом отвезли в Лондон — в Музей естествознания».
Гиллан говорит, что в Англию он чаще ездит по делам, а отдыхает в основном в Португалии. Там, где он живет, даже говорят на особенном местном наречии, а развлечения при этом чисто туристические — пляж, рыбалка. «У меня там лодка своя есть, — говорит певец. — Девушки приветливые в ресторанах работают, в основном из Бразилии. Забавно, что они туда приезжают как раз из-за знания португальского языка, а из-за местного диалекта ни черта не понятно. Даже сами португальцы из других частей страны речь не разбирают».Если вы будете вести с Иэном диалоги географического свойства, все будет сильно напоминать игру в города из фильма «Джентльмены удачи», где один из героев после каждого названного населенного пункта говорит: «Да, знаю, я там сидел». Так же и Гиллан — только в его случае речь идет не о тюрьме, а о концертах. Обсуждая странствия Иэна, мы подъезжаем к его резиденции — дом действительно расположен на огромном холме и оттуда открывается шикарный вид на океан. По меркам английского шоу-бизнеса живет Иэн скромно — ухоженный дом утопает в зелени и имеет множество пристроек. Видно, что хозяева отлично о нем заботятся. На стенах висят платиновые диски, фотографии Гиллана, его детей и внуков.
На кухне Иэн заваривает чай, а затем мы отправляемся в его небольшую студию, расположенную в соседнем доме. По дороге встречаем жену Гиллана и его сестру, которые увлечены ремонтом на веранде. Студия, где мы устраиваемся для разговора, обставлена лаконично — диван, рабочий стол, полки с записями. Все стены увешаны гитарами и теми же платиновыми дисками. На столе — золотая лава-лампа с бесцветным фоном и черными кляксами внутри.Вы являетесь солистом «Deep Purple» уже почти полвека. Какими качествами должен обладать фронтмен группы. Он должен быть лидером? Или, может, диктатором?Интересный вопрос. Он конечно должен быть лидером, но — на сцене. А каким быть, когда с нее спускаешься — это зависит от группы, в которой ты находишься. У "Deep Purple" не было лидера как такового — за всю историю группы, без всяческих исключений. В коллективе всегда действовали принципы демократии, без какого-то бы ни было руководящего органа. Иногда решения вообще не принимались, из-за того, что никто из группы не хотел проталкивать свое мнение. Иногда замечательные идеи не проходили, потому, что кто-то один был против. В итоге получалось, что меньшинство над большинством доминировало. Таким образом, мы отбирали песни для своих дисков.Диктатором однозначно быть не должен. Лидер — когда ты на сцене. И только во время выступления. Моя задача — завести и мотивировать всех членов своей команды, развлекать и подбадривать их. Возможно, даже больше их, чем нашу публику. Причем на каждом концерте. Прыгать по сцене, как козел. Дать им возможность расслабиться. Но даже тогда я не считал себя лидером. Когда у меня появилась собственная группа, я старался принимать единоличные решения только стратегическим вопросам. Но однажды наступил такой момент в истории "Deep Purple", когда я просто представлял, что делать, я тогда здорово разочаровался в ребятах. И я ушел!Не так давно "Deep Purple" оказались в Зале славы рок-н-ролла. Как вы это приняли?В этом вопросе надо быть очень осторожным и не наговорить лишнего. Хотя это лишь мои личные впечатления и чувства, иногда лучше молчать. Так вот — во время всего этого мероприятия — у меня была лишь одна мысль. Это время было самым бездарно проведенным в моей жизни. Зал славы — одна сплошная коммерция. Я не испытываю никакого уважения к людям организовавшим это! Всю свою жизнь я боролся с подобными личностями. Я для меня крайне унизительно считать себя частью этой системы. Я вполне понимаю гордость наших фанатов за сам факт признания серьезного вклада нашей группы в историю рок-н-ролла. Но если говорить по существу — я немало встречал за свою жизнь людей подобных организаторам Зала славы. Все они — полное дерьмо! Образец американского шоу бизнеса. Здесь нет ничего человеческого. Это всего лишь индустрия!
А как насчет музыкального творчества?Однажды меня спросили, в чем источник вдохновения "Deep Purple". Да ни в чем. Вопрос в том, что вдохновляло Джона Лорда и Ричи Блэкмора, что воздействовало на них в годы нашего становления как группы. Мы собрались вместе в 1969 году, и между нами произошло что-то типа химической реакции взаимодействия — только в человеческом плане. И если бы в группе был кто-то другой, то была бы иной и музыка. На концертах тебя заводит сам акт действия. Когда "Deep Purple" на сцене, все по-прежнему смотрят на Роджера Гловера, совсем как тогда, в 1969 году в клубе "Speak Easy", когда мы играли и думали — вот он, наш звездный час, о котором мы мечтали. Все зависит только от людей, которые тебя окружают. И когда ты меняешься, люди вокруг тебя меняются тоже. В 70-х мы вообще пели о других вещах.
Это можно сравнить с пабом — ты приходишь туда и садишься за чужой стол. Начинаешь говорить уже не с теми людьми, с которыми общаешься обычно. И ты вроде бы по-прежнему болтаешь о футболе, но уже совсем о других клубах.И жизнь тут же начинает меняться. Начинается движение. Ты можешь выглянуть в окно и увидеть нечто, способное вызвать у тебя озарение, или прочитать газету, посмотреть телевизор и увидеть там нечто, хорошее, плохое или смешное, нелепое. Так и рождаются песни. Мое основное правило в — если я могу о чем то рассказать, значит, я смогу об этом написать. И опять же, если ты не можешь написать текст своей песни в течении двадцати минут, о ней можно забыть, значит, она плохая. Песня получается, когда ты в состоянии написать ее текст, хотя бы в общих чертах примерно минут за двадцать. Этот срок — мое личное правило. Я не могу сутки напролет тупить возле одной строчки, это. Это уже не творчество, это обработка материала с помощью профессиональных навыков. Песня должна выражать чувства, лишь тогда она имеет ценность, так как основная часть людей способна чувствовать, их очень легко расстроить, или обрадовать. Они могут быть крайне возбуждены, либо совершенно беспомощны, могут мечтать.Что для вас профессионализм?Это главное подспорье вдохновения. Я всегда привожу следующий пример: когда выращиваешь розы, нужно сначала построить для них деревянную изгородь, раму, по которой будет виться стебель, и в итоге в изобилии расцветут бутоны. Мне в моей жизни повезло, потому что в начале творческого пути я повстречал музыкантов, определивших мое мировоззрение и отношение к творчеству, способствовавших собственным примером формированию у меня некоего стержня, который поддерживает меня и сейчас. И такие основы нужны каждому артисту, поэту, художнику, музыканту и так далее.
В далеком 1965 году я выступал на разогреве у Дасти Спрингфилд, точнее нам давали 4 минуты на открытие первой части программы и 7 минут на открытие второй. И условие было жестким — если мы играли на 20 секунд дольше или на 20 секунд короче оговоренного времени, мы не получали наш гонорар. Представь, выходишь на 20 секунд за рамки графика, и ты можешь идти домой — ты уволен. Помимо этого я наблюдал, как Дасти часами готовилась к выступлению, как подписывала тонны открыток, отвечала на письма поклонников. Интернета тогда не было и мобильных телефонов тоже. Я также в юности видел выступления Тины Тернер — боже мой, вот это был пример того, как надо работать. Это были важные и правильные уроки для нас. Основой всякого творчества, конечно, является профессионализм. Остальное легко, потому что ты знаешь, как поступить — все лежит на ладони."Deep Purple" начинали как психоделическая рок-группа, но в процессе стали играть хард-рок. Как это происходило?Многие так считают. Мы наш стиль называли хард-роком. Мне очень не нравится когда кто-то когда нашу музыку называет хэви-металом. К нам это не имеет никакого отношения. Да и термин сам как-то немузыкально звучит. Одно хотелось бы сказать про все коллективы, где я пел. Везде важными факторами в нашем стиле были: мелодичность, динамика и плотная фактура звучания, хотя, конечно, основой всего всегда был блюз. И нам нравилось играть хард-рок в противовес всем этим слизнякам.
С чего вы начинали?В юности я участвовал в одной группе, игравшей так называемую «гармоничную музыку». Мы играли на свадьбах и похоронах, в барах и клубах. И вообще, где только можно. И у нас был огромный репертуар, мы могли адаптировать любую мелодию, но в нашей музыке не было сердца и души. Потому что мы до конца не осознавали, чем занимаемся. Тем не менее, это были годы учебы, и я благодарен судьбе за эти уроки. И затем, когда я пришел в "Deep Purple", у нас не было и тени сомнения относительно того, что мы будем играть — нам нужно было сделать ставку на полную противоположность тому, что мы исполняли до этого. Нас не волновало, что от нас хотят люди и что они ожидают. Мы просто играли то, что нам хотелось. И все получалось естественно — это был неиссякаемый поток, как лава. И в группе тогда царила идеальная совместимость и взаимопонимание между музыкантами, они действительно фундаментально влияли друг на друга.Из чего в итоге получились классические "Deep Purple"?Ради поиска идеального звучания мы пробовали себя в разных направлениях. В студии разные стили звучали. Но результат был один — наш естественный и единственный голос. И наш потенциал рос, потому что мы не ломали себя и не испытывали трудностей.Не следует забывать, что мы росли в эпоху технического прогресса. Наши возможности были гораздо шире, чем у прежних поколений. Это была заслуга транзисторных радиоприемников. Мы могли выйти из дома и выбирать, что хотим слушать. «Радио Люксембург», рок-н-ролл. А дальше появились такие люди, как Лео Фендер и Джим Маршалл. Благодаря их техническим достижениям мы стали звучать громче. Тебе это сложно представить, а нам годами говорили все вокруг: «Да сбавьте громкость, сбавьте уже!»
И конечно, были реальные столкновения с людьми.Я помню, мы играли в одном пабе "Tiger Head And The Cat", принадлежавшем Билли Смиту — реальному бандиту из южного Лондона, все как положено — круто одет, гора мышц. Паб забит до отказа. Во время выступления к нам подошел вышибала и приказал: «Убавьте громкость, мистер Смит просит». Мы, конечно, убавили, зная, что с тем, кто попросил, лучше не спорить. Играем дальше, опять подходят — убавьте громкость. Мы делаем еще тише. Подходят в третий раз. А мы им в ответ: «Вы, конечно, можете нас убить, но мы уже вообще выключили звук, слышно одни барабаны». А проблема была в том, что посетители клуба так забили паб, что невозможно было расслышать заказы.Надо сказать, это было удивительное время. Мы как с цепи сорвались. Делали, что хотели. А хотели мы играть свою музыку — энергично и громко. И это была революция, настоящая революция.
Слушаете ли вы современную музыку? Какие чувства она у вас вызывает? Может, вы могли чему-то научить молодых исполнителей, дать им какой-то урок пения, например? "Rival Sons", которые находились в туре с вами в прошлом году, хорошо о вас отзывались.Я иногда говорю, будто ничего не слушаю — но вы мне не верьте, потому, что как минимум я слышу все группы, с которыми я работаю. "Rival Sons" замечательная группа. Но не думаю, что я могу давать конструктивную критику чему-либо, кроме работы вокалиста.
Как насчет связи поколений? На вас повлияли родители?Раньше я любил Литтл Ричарда, Элвиса и Бадди Холли, потом перешел к Рэю Чарльзу и блюзу — так что всю эту музыку я тоже воспринимаю как саундтрек своей жизни и своего поколения. А родители слушали Бинга Кросби и Фрэнка Синатру. Разумеется, я думал, что мои вкусы от их отличаются просто кардинально. Просто я хотел быть отдельно от них.Помню, родители как-то похвалили "Deep Purple". А я сразу: «Ну что вы в этом понимаете?» Эффект примерно такой же, как когда Дэвид Кэмерон говорит, что его любимая группа — "The Smiths". А вообще, для того, чтобы правильно музыку оценивать, надо, наверное, подождать несколько поколений. Тогда и понятно, кто круче. Так что у музыкантов или критиков каких-то советов спрашивать сложно — все они находятся в той или иной отдельной группе, думают о своей делянке. Что касается меня, то я сейчас даже структуру музыкального бизнеса не очень понимаю. Какие уж тут комментарии.Да, все сильно поменялось. Как тогда, когда появились компакт-диски и многие перестали слушать винил.Но сейчас винил возвращается, как и газеты, на смену которым, казалось, пришел интернет. Газеты снова печатают. Также и с музыкой, а также с тем, каким образом ее пишут и как ее исполняют. Сейчас процесс может показаться ужасным — известные музыканты нанимают 20-30 композиторов, и те сочиняют музыку, как на фабрике. Они пишут и пишут, а потом проверяют. Понятно, что раньше мы не так себе представляли создание новой музыки.
У вас были мысли самому заняться продюсированием? Все-таки такой опыт.У меня была когда-то собственная студия. И все-таки я не бизнесмен. Успех мне всегда был интересен лишь с музыкальной точки зрения. Мы все-таки песни создаем.Одна вещь, помогала выживать нам в этом непостоянном мире, — это наши живые выступления. Их ничем не заменить. Однажды мы с одной американской группой выступали на фестивале в Англии. Звучали они просто замечательно. А техник мой мне и заявляет: «Естественно, у них крутой саунд — это же фонограмма». Печально, почти все этим занимаются. И если я когда-нибудь задумаюсь об этом, значит, моей карьере приходит конец. Я считаю, что так поступать просто мерзко. Это ведь даже не караоке. Это просто обман. Можно еще как-то понять, когда нечто подобное происходит в телеэфире. Но на концертах так делать просто недопустимо.Вы все еще получаете удовольствие от концертов?Да, конечно! Это просто фантастика. Мы обожаем выступать до сих пор. Сейчас такие крутые звуковые системы, что можно избежать всех раздражающих звуков и помех.
Последний раз я видел вас в Нэшвилле два года назад в "Ryman Auditorium".Это хорошее место, да. За день до концерта даже удалось с Долли Партон пообщаться.Для вас было важно добиться популярности в Америке? Там другой подход?Конечно, музыка тоже отличается, но главное различие заключается в менталитете людей. Мне кажется, что американцы что-то иное вкладывают в понятие «профессионализм».
Так было даже в 70-е?Да, конечно. Типичный американец, который владеет звукозаписывающей компанией, — это представитель бизнес-сферы. Они вообще сильно отличаются от англичан, которые владеют клубами и рекорд-компаниями. Это хорошие бизнесмены, которые при этом знают толк в настоящем роке. Ты приезжаешь в Америку и слышишь тут группу "The Monkees" — тебе сразу становится понятно, что так они хотели ответить на "The Beatles".Но "The Beatles" были гениями, а помимо этого у них был замечательный продюсер и менеджер. Могу привести пример главного отличия. Скажем, "The Beatles" выпустили фильм «Вечер трудного дня». Там есть момент, где они пляшут и творят разные глупости. Американцы не понимают. Это элемент комедии, присущий только британцам. Отчасти из-за этого недопонимания они и создали группу "The Monkees". Так что когда их сравнивают с "The Beatles", мне это странно. Это коллектив совсем иного сорта. Точно так же нельзя сравнивать англиканство и католицизм — это идет от веры. А наш юмор американцы понять просто не в состоянии. Да и развитие музыки у них шло иначе.У вас есть своя теория на этот счет?Путь Америки в музыке начался в Миссисипи, а потом все главные события происходили в Канзасе и Чикаго, где и начал развиваться блюз, музыка, пришедшая к нам с тростниковых плантаций и хлопковых полей. Музыканты выражали через нее свои эмоции — она звучала абсолютно безобидно, а текстах чувствовалось неумолимое желание жить. Но, большинство американцев не обращало на эту музыку никакого внимания — существовали радио для белых и для черных. Если бы белый решил послушать музыку, которую слушают черные, остальные бы решили, что с ним не все в порядке. Было много отличных музыкантов, так и не ставших популярными. А когда лейблы решили выпускать блюз — о нем узнали многие. Все это для людей было в новинку, и музыка начала обретать новых поклонников.Би-Би Кинг с другими блюзменами выделялись на фоне юных британских групп вроде "The Yardbirds". Но то, что англичане решили взяться за блюз, и сделали музыку черных музыкой для белых, стало настоящей революцией. И, как и любая революция, она не могла не привлечь к себе внимание. "The Beatles" не просто открыли дорогу американской музыке в саму Америку, они помогли белым группам из Штатов начать играть ту музыку, которую они хотели играть.Что вы думаете насчет связи рок-музыки и политики. Вы сами политически ангажированы?Мои родители серьезно интересовались политикой. Мать была учительницей в школе и поддерживала консерваторов, отец работал в профсоюзе, причем в его левом крыле. Дома они вели жаркие политические дискуссии. Вспоминая эти баталии, теперь я могу сказать, что каждый их них был прав примерно на 50 процентов. Возможно, если бы их правоту можно было бы сложить, то получилась бы идеальная политическая платформа. И возможно, если бы существовала такая политическая партия с такой программой, которая бы учитывала интересы большинства населения, мы бы жили в идеальном обществе. Проблема в другом — в истинной сущности самих политиков, их родовой принадлежности и клановости. Люди голосуют за них не потому, что поддерживают их взгляды, а потому что стремятся поддержать свой клан. И все их действия — это только борьба за популярность, за голоса избирателей любой ценой. Политики не заинтересованы в решении проблем, все их меры имеют половинчатый характер.
"Deep Purple" политика на касалась?Мы абсолютно вне политики. Во-вторых, так сложилось, что у каждого участника группы есть своя — причем, противоположная другим — точка зрения. Конечно, с точки зрения геометрии это невозможная комбинация, такая вот странная социальная гармония получилась. Но я никогда не позволю себе выносить свою личную позицию на сцену, так как это не будет отражать мнение моих коллег, не будет представлять группу в целом. Это будет всего лишь мнение одного человека. Существует ряд политических и духовных проблем, которые лично я, например, воспринимаю очень остро. Поэтому в текстах я больше стараюсь по таким поводам выражаться эзоповым языком, намеками, символами. Я стараюсь писать слоями — один накладывается на другой. Тексты должны звучать просто и естественно. Даже если в словах нет большого смысла.
Можете привести пример?Возьмем начало песни Литтл Ричарда «Tutti Frutti» (начинает напевать первый куплет). Пустой набор звуков вроде? Но всем понятно, что Ричард продает фрукты в переулке с тележки. Сами слова звучат изумительно. Созвучные согласные создают правильный ударный ряд звуков. Песня была инновацией в смысле нового подхода к использованию звучания согласных. Первая цель слова в стихотворении — правильное звучание. Мы все знаем несомненную силу слова. Если текст, скажем, о любви, то это тема, прямо скажем, не самая типичная для "Deep Purple". Мы пели про любовь, но скорее с иронией и издевкой. Для нас любовь — это конфликт, а не страсть. И наша песня «Child In Time » о чувствах и тревогах того времени. Когда молодые люди того же возраста по другую сторону железного занавеса услышали эти слова, они поняли, что мы такие же, как они. Хотим того же, что и они — немного мира, черт возьми, спокойствия и дружбы. И музыки.Источник материала: журнал "Rolling Stone".
|
|
| |
