Патриарх русского панк-движения, лидер культовой группы «Гражданская оборона» Егор Летов нарушил «обет молчания» и в годовщину празднования 20-летия коллектива, накануне выхода нового альбома «Долгая счастливая жизнь» дал эксклюзивное интервью корреспонденту «Ровесника».
- Ты бы мог обозначить несколько главных моментов в двадцатилетней истории «ГО»?
- Сложно сказать. С тех пор, как возникли, так и существуем. Выпускаем альбомы. Да и группа-то, собственно, состоит из меня одного и из знного количества помогающих. Кроме «ГО», я какое-то время еше занимался параллельными проектами и продюсированием.
- Для чего тебе это было нужно?
- Я считаю, что настоящий рок-н-ролл нечто вроде глобальной революции, которая неминуемо должна сопровождаться общим движением, А поскольку такого движения у нас не было — решил создать свое собственное. Но вскоре оказалось, что у нас такая культура, что это никому не нужно. Когда я это понял, то отстранился и ушел в собственное творчество. Поэтому все, что я делаю, это только для себя и для таких же, как я,
- Как ты оцениваешь: счастливая ли жизнь была у «ГО»?
- Ну да. Вообще, судьба, конечно же, сложная, но это неминуемая плата за то, чего мы достигли. Все, чего мы добились, мы сделали своими руками, У меня вообще такой принцип: любое настоящее творчество, будь то искусство примитивистов, футуристов и т.д., — это все должно делаться своими руками. Главное правило любого 'независимого искусства и панка — «сделай сам». У нас в стране, к сожалению, это то ли никто не понял, то ли не принял, но все время, что я — работаю, вокруг меня было достаточно талантливых людей, которые ничего не делали, а только ждали, когда появится продюсер, техника, возникнет независимая фирма... В результате, коллективы распались, а люди либо подсели на наркотики, либо покончили с собой. Мы же паралельно с моим соратником Костей Рябиновым, известным в народе как Кузьма, делали свое дело, используя все, что было под руками: магнитофон «Олимп», какую-то самопальнуто аппаратуру. .. Сочиняли, записывали, гастролировали, и теперь представляем собой единственную независимую в стране формацию под названием «ГрОб Рекордз».
- Система сильно давила?
- В 1985 году был очень тяжелый момент, когда начались уже не просто гонения, а конкретные репрессии. Гэбэшники стали бить на улицах, сажать в психушки и так далее. Но в критический момент я понял, что внутри есть что-то, что сломать невозможно, Можно умереть, но все равно ничего не иэменится, ты становишься внутри себя как будто каменный, вечный. С тех пор я успокоился и продолжил работать. Наступил 1986 год, Кузьму отправили в армию в какие-то страшные степи, на Байконур, практически со всех моих знакомых взяли подписку, что под угрозой уголовных преследований никто не будет иметь со мной никаких дел. Но и это пошло в плюс. Потому что за полгода я научился играть на всем, кроме клавишных, сочинил и записал наложением пять альбомов подряд.
- А ты с детства отличался сильным характером?
- Да, наверное. Мне всегда хотелось понять, как все устроено вокруг меня, что есть цивилизация и т.д., и ради этого я был готов платить всем: одиночеством, всевозможными житейскими утратами. Меня интересовало все, что связано с иррациональными, аномальными состояниями сознания. То, что делает «ГО», — это иррациональный бунт!
- Концерты «ГО» проходят по-разному. То мирно, то со скандалами, драками среди фэнов. А что в твоем понимании идеальный концерт «ГО»?
- То, как это было у МС5, Stooges, New York Dolls, Velvet Underground.
- Помнишь ли ты, как открыл для себя рок?
- Да. Мне было лет восемь. Брат (саксофонист Сергей Летов. — Ред.) приехал из Новосибирска и привез несколько пластинок. Сам он рок не слушал, а привез исключительно с коммерческой точки зрения — записыватъ «Битлов», The WHO, Shoking Blue по 3 рубля за копию — такой побочный заработок студента. И вот я случайро услышал альбом The Who 1966 года «А Quick One», который все во мне перевернул. Я понял, что это мое, это настоящее, И до сих пор The Who — одна из моих любимых команд.
- Известно, что ты слушал в юности разную музыку от Doors до Sех Pistols. А сейчас?
- Я по-прежнему слушаю очень разную музыку, но моя любимая тема — это гаражная психоделика 60-х. Я профессионал по этой части. Да мы, собственно, и играем такую музыку -гаражный психоделический панк.
- Есть ли для тебя какие-нибудь особенно значимые имена, авторитеты в музыке?
- Авторитетов никаких нет, потому что когда что-то делаешь, ты должен быть во всем номер один, иначе нет смысла браться. Когда я собирал коллектив, то так и сформулировал — мы должны стать группой номер один и не иметь никаких аналогов. Для того, чтобы не иметь аналогов, нужно следить за ииформацией, Мы слушаем тысячи пластинок (от этнической музыки до авангарда), читаем кучу книг, смотрим огромное количество фильмов...
- А в литературе есть любимые имена?
- Достоевский, Платонов, Генри Миллер, Бабель, Кобо Абэ. Огромное количество.
- А влияют ли на творчество какие-то личные встречи?
- Влияния кого-то со стороны я никогда не испытывал. У меня были хорошие близкие друзья. С Янкой мы долгое время сотрудничали... Но, честно говоря, не хотелось бы говорить о моей личной жизни. Пусть это остается мифологией, тайной, — так лучше.
- Ты согласен, что рок потерял свою сущность под натиском коммерции?
- Нет. Сейчас в Америке, Японии, Германии, Скандинавии полно потрясающих команд, исполняющих нойз и шумовой панк. Просто у нас о них не знают.
- Почему ты держишься особняком от звезд русского рока?
- Русского рока нет! Поскольку у нас в стране не было ни наркотиков, ни секса, ни политических свобод, то ему и взяться-то неоткуда. Для меня «Аквариум», «Дюна», «Кино», «Корни», «ЧайФ», «Доктор Ватсон» — это вещи одного порядка. РусскиЙ рок по качеству то же, что русский футбол...
- Как обычно идет работа над текстами песен?
- Это напоминает охоту за измененным состоянием сознания. Когда «охота» удается, входишь в транс и являешься кем-то вроде медиума, и тогда через тебя хлещет огромный поток. Даже не успеваешь записывать. А после этого уже начинается техническая работа с текстом.
- Есть ли на новом диске «Долгая Счастливая Жизнь» какая-то любимая песня?
- Трудно сказать. Но из всех альбомов за последнее время — этот лучший. Получился концептуальный альбом, типа пинкфлойдовской «Стены», состоящий из 2 частей: первая — это диск «Долгая Счастливая Жизнь», вторая — «Реанимация». Все вместе — 28 взглядов на одно состояние сознания человека. Самое глобальное из всего, что я делал.
- Феномен исключительной популярности «ГО» без поддержки СМИ поражает. Как вы к этому относитесь?
- Реальная культура — всегда в подполье. Все, что чего-то стоит, так или иначе становится известным. А то, что нас не показывают и не крутят, — очень хорошо. Потому что участвовать в этой попсе я категорически не хочу!
- А бывает, что эта популярность мешает?
- Она мешает работать. Я пишу не за столом, а на ходу. Чтобы сосредоточиться, выхожу гулять. А когда в этот момент тебя узнают и лезут с дурацкими вопросами или за автографами, это угнетает. Максимально чего я хочу — жить в лесу. Может быть, на закате жизни уеду в Канаду или еще куда-нибудь, где вообще никого нет.
- Возвращаясь к 20-летию, интересно узнать, будет ли группа отмечать это событие?
- Последнее время я решил не отмечать праздники, у меня про это даже песня есть — «Убивать». Не люблю навязываемые даты. Праздник должен быть тогда, когда тебе празднично. Лочему Новый год нельзя праздновать 8 июля? Почему я должен дарить жене цветы 8 марта, а не 15 мая? Но если народ хочет праздновать наше 20-летие, то, пожалуйста. Возможно, мы устроим концерт, на который соберем всех оставшихся в живых из когда-либо существовавших составов «ГО» .
- Что 6ы ты сказал тем, кто преданно слушает «ГО»?
- Старайтесь сделать что-то свое, не похожее ни на что и не имейте никаких авторитетов, кроме самих себя.
Беседовал В. ШМЕРЛИНГ
Подробности на официальном сайте «Гражданской Обороны» http://www.gr-oborona.ru/pub/pub/1100618027.html#ixzz2zFKeJkar
