Похоже, большинство украинцев до сих пор не поняли, что стране пришел полный и окончательный пи…ц.
Да, вы не ослышались. Он самый. Пора, наконец, начать называть вещи своими именами, тем более, русский язык богат на точные и емкие формулировки, одним словом характеризующие истинное положение дел.
Так вот. Тот самый писец, который обычно имеет свойство подкрадываться незаметно, на этот раз, в силу некоторых особенностей украинского мышления, решил заявиться с парадного входа, под звуки гимна, с фейерверком из горящих покрышек и в сопровождении целой свиты звезд политического шоу-бизнеса как местного, так и планетарного масштаба.
Для пущей убедительности и в качестве демонстрации исключительно благих намерений, доверчивому хохлу прямо с порога тыкали под нос практически бесплатным видом на жительство в Евросоюз, не требующим виз и соблюдения прочих формальностей. А во избежание лишних вопросов, ошалевшему от счастья уже практически европейцу заняли рот процессом пережёвывания предусмотрительно заготовленных печенек, имевших привкус пальмового масла и стойкий запах 200-летней американской демократии.
Целиком отдавшись во власть пищеварительных рефлексов, хохол окончательно утратил бдительность, чем моментально поспешили воспользоваться писец и сотоварищи. В считанные мгновения они не только опустошили стратегический запас сала и горилки, но и изъяли всю имеющуюся в доме заначку, совершенно открыто заявив, что это добровольный взнос на ремонт и развитие нового европейского дома, в расходах на обустройство которого хохол теперь, как будущий новый жилец, полноценно участвует.
Глядя на то, как писец уверенно чувствует себя в совершенно незнакомом доме и с каким мастерством практически на нюх находит все, что не только плохо лежит, но и хорошо спрятано, стало понятно, что подобные визиты для него не редкость.
Спустя рекордно короткий промежуток времени все самое ценное было тщательно описано и заботливо подготовлено для вывоза за пределы как-то сразу опустевшей хаты.
Очнувшийся от разморившего после сытного перекуса сна, хохол тоже начал лихорадочно паковать чемодан, собираясь последовать в обещанную ему Европу, однако писец тоном, нетерпящим возражений, заявил, что торопиться не стоит.
Сначала он должен нанести визит вежливости проживающему по соседству ватнику, угостить его печеньем и вручить пригласительный на лекции по развитию демократии, ознакомить с новинками заокеанской свободы слова и подарить пару брошюр о пагубных последстиях тирании. Как только миссия будет выполнена, писец пообещал вернуться и, усадив обоих осчастливленных соседей в лимузин с европейскими номерами, с ветерком домчать до ближайшей границы, где и произойдет историческое пересечение.
Вот только упрямый сосед, всегда отличавшийся суровостью нрава и крайней недоверчивостью ко всем сомнительным гостям, наведывавшимся к хохлу в последнее время, категорически отказался открывать дверь и пускать на порог отчаянно пытающегося проникнуть в дом сомнительного визитера.
Уставший, злой, но так и не сломивший упрямого ватника ни обещаниями, ни уговорами, ни угрозами писец выместил все свое разочарование от неудавшейся миссии на забившемся в угол и судорожно сжимающим чемодан с необнаруженными писцом последними ценными вещами (томик Шевченко, выпущенный москальской типографией, вышиванка и календарик с Бандерой за 1943 год на немецком языке) украинце.
Разгромив до основания некогда уютную хату и надавав очумевшему от таких разительных перемен в поведении гостя хохлу затрещин, писец громко не по нашему выругался и, сплюнув прямо на рушник у порога, заявил, что ни о каких Европах он пусть и не мечтает. Нечего ему там делать. А «спасибо» за неудавшийся вояж пусть скажет своему несговорчивому соседу, из-за которого, собственно, все и затевалось.
Хлопнув покосившейся дверью так, что повылетали уцелевшие стекла, писец зло ухмыльнулся, чиркнул спичкой, смачно затянулся, закашлялся, помянув Закарпатских контрабандистов, в очередной раз под видом качественного табака подсунувших белорусскую махорку, и бросил окурок аккурат на соломенную крышу…
Спустя несколько часов, на пепелище собственного дома, сидел и горько плакал чумазый и изрядно потрепанный хохол. Не выпуская из рук чемодана, он раскачивался из стороны в сторону и в перерывах между всхлипываниями… сыпал проклятья в адрес упрямого ватника. Желая ему всех небесных кар и пророча то скорейшую гибель из-за падения цен на продаваемые им дрова, то призывая соседа-японца оттяпать у него восточные огородные грядки, по преданию незаконно присвоенные сто лет назад, хохол несколько раз порывался бежать в сельсовет и требовать областного трибунала. Но ни сил, ни средств, ни сколько-нибудь стоящих аргументов для этого у него не было.
Темнело. Хохол замерз и окончательно обессилел от голода. Страстное желание отомстить ватнику за разбитые вдребезги мечты сменилось острой потребностью выпить стакан горилки и забыться спасительным сном возле теплой печки, в которой когда-то так успокаивающе потрескивали дрова, купленные за смешные деньги у ватника… Собрав последние силы в кулак, хохол издал последний всхлип и потерял связь с реальностью.
Очнувшись, он не сразу понял, где находится, и только стены, увешанные фронтовыми фотографиями с георгиевскими лентами и книжные полки с классиками русской литературы подсказали, кто именно его спас…
А в это время, на другом краю села, сидя пока еще в целом и благополучном доме и смотря по телевизору передачу про новые достижения писца и компании, очередные доверчивые граждане записывали координаты развесёлой шайки, выезжающей на дом к тем, кому не хватает демократии, свободы и прочих острых ощущений…
______________________________
Автор: Юлия Витязева
Источник |
